Пакет на почте тоже выдали без лишних вопросов, паспорт, конечно, попросили показать, ну, так это в порядке вещей. Правда, это был не столько пакет, сколько маленькая бандероль, размером в две пачки сигарет. Легкая совсем. И очень тщательно запакованная, так что вряд ли мне удастся потихонечку ее вскрыть, а потом восстановить как бы в первозданном виде.

Безнравственно? Возможно, но обстоятельства сложились так, что мне было не до морально-этических норм. Тем более, что посылка адресована мне. Формально. А фактически… Фактически я побаивалась проявить такую инициативу: во вчерашней телефонной инструкции ничего подобного не содержалось. Ладно, подожду пока Олег приедет. Думаю, мне и без этого почтового отправления будет, чем заняться. Во всяком случае, горячо на это надеюсь.

Возвращаться в дом пока не хотелось, но и прогуливаться при такой температуре было занятием на любителя. Соваться же на пляж в полдень вообще было чистым самоубийством, даже я это понимала. Поэтому я выбрала кафе, где несколько столиков стояли в каком-то подобии сада, и решила опробовать местный сервис.

Что ж, все оказалось на высоте: официант появился практически мгновенно и… осведомился у меня по-русски:

– Что госпожа желает?

Госпожа желала кофе по-турецки и мороженое. Полистав разговорник, я уяснила, что кофе – это «каафе», а вот мороженое – «дондурма». Почему-то это меня страшно развеселило, хотя особых поводов для веселья пока не наблюдалось: как я ни старалась отвлечься, из головы не шло проклятое утреннее письмо. Кто и главное зачем мог его мне написать? Может, дверью ошиблись: на площадке-то еще одна квартира, похоже, обитаемая.

– Как дела? – услышала я мужской незнакомый голос рядом с собой.

Подняв глаза, я обнаружила рядом невысокого смуглого мужчину в белоснежной рубашке и черных брюках. В такую-то жару!

– Спасибо, хорошо, – не скрывая удивления ответила я.

– Кофе вам нравится?

Мне нравился и кофе, и мороженное, не совсем нравился только непонятный субъект. Откуда он взялся и что ему надо?

– Я – администратор этого ресторана, Ахмад, – словно прочитав мои мысли отозвался он.

– Вы прекрасно говорите по-русски, – снова удивилась я.

– А я родился в СССР. Полжизни в Баку прожил…

Ах, ну конечно! Мне кто-то говорил, что с началом перестройки в Турцию просто хлынули граждане этой бывшей союзной республики, а ныне – независимого государства. Понятно теперь, почему он на моем родном языке шпарит почти без акцента. И понятно, почему теоретически каждый второй житель Кемера мог сделать то же самое.

– Что вы делаете сегодня вечером? – осведомился он, присаживаясь за столик напротив меня. – Вы одна приехали или с подругой.

Ну, началось! Нет, вот уж это – без меня. Экзотика экзотикой, но нужно и меру знать. Если Алексей пошутил насчет сегодняшнего ресторана, то лучше уж вечером я дома посижу, пусть и одна. Искать приключения в незнакомом городе и чужой стране мне хотелось меньше всего на свете. И администратор ресторана – вовсе не тот тип мужчины, который мог бы меня привлечь. Да еще такой нахальный: плюхнулся за мой столик, не дожидаясь предложения присесть.

– К сожалению, вечер у меня занят, – лучезарно улыбнулась я, обойдя молчанием вопрос о возможной подруге.

– Жаль. А я хотел пригласить вас потанцевать. Может быть, все-таки подумаете? Работа у меня заканчивается в час ночи, а дискотеки в это время только открываются.

– Боюсь, что ничего не получится, – максимально вежливо отозвалась я. – Я прилетела только сегодня ночью, вторую бессонную ночь подряд вряд ли осилю.

Конечно, это было вранье чистейшей воды: я отменно выспалась. Но докладывать об этом не собиралась, да и идея плясать в два часа ночи меня не очень вдохновляла.

– Жаль, – снова повторил он, поднимаясь из-за столика. – Но хотя бы обедать приходите сюда. Что вы любите: рыбу, мясо? Приготовим специально для вас.

– Возможно, как-нибудь, – пробормотала я, начиная понимать, что на самом деле происходит.

Судя по всему, конкуренция тут в сфере «общественного питания» жесточайшая, клиентов нужно отлавливать, а потом холить и лелеять. Но этому администратору со мной не повезло: кофе с мороженным мне хватит часов на несколько, а там и вечер настанет.

– Вот наша карточка. Позвоните – приготовим все, что пожелаете.

– Спасибо, – уже тверже отозвалась я, убирая карточку в сумку. – Обязательно. В ближайшее же время. Тогда и потанцуем… заодно.

– В любом случае, кавалер вам не помешает, – довольно прохладно сказал он. – Одинокая женщина беззащитна в любом городе.

Ну, уж тут я гордо встала и удалилась со всем доступным мне достоинством. Хорошенький отпуск, судя по всему, мне предстоит. Скорей бы Олег появился, что ли. Или попробовать отыскать Алексея? Местные кавалеры исключались по определению, мне эта головная боль ни к чему.

Тем не менее, местные кавалеры меня своим вниманием не обошли. Новенькая – это выдавало отсутствие загара, почти блондинка, еще молодая, русская… Весь необходимый набор присутствовал, меня как минимум три раза пригласили на дискотеку, два раза – пообедать в каком-то необыкновенном ресторане, и уж совсем бессчетное число раз – пытались просто познакомиться.

К счастью, я знала, что такое поведение турецких мужчин вовсе не означает, что я обладаю какими-то невероятными достоинствами: просто они автоматически клеились ко всем, моложе пятидесяти. Игра такая, местное развлечение. К тому же местные девушки себя блюдут строго, а о замужних дамах и говорить не приходится. Так что подержать представительницу другого пола за локоток – уже счастье для бедного турка. А если девушка клюнет…

Прогулка по городу принесла массу новых впечатлений и несколько конкретное приобретений. Во-первых, я обзавелась татуировкой. Глупо, конечно, но устоять я не могла: прямо на улице мальчик-художник наносил любой рисунок на любую часть тела – по желанию заказчика.

По его заверениям на отвратительном, но все же русском языке, продержаться это произведение искусства должно было три недели, после чего потускнеть и слинять. Что ж, как раз то, что надо: вряд ли у меня на работе оценили бы такие штучки по достоинству. Тем более что выбрала я ни больше, ни меньше, как французскую королевскую лилию, естественно, на левом плече. Если в этом городе есть знатоки, они оценят.

А еще я приобрела купальник, потому что те, которые я привезла с собой, вдруг показались мне скучными и пуританскими. Маленький магазинчик был просто забит этими яркими тряпочками, я долго мерила, откладывала, передумывала, снова мерила. Наконец, угомонилась на чем-то нежно-сиреневом, плавно переходящим в густо лиловый, что закрывало только то, что просто необходимо было закрыть. Олег точно убьет меня, когда увидит в таком облачении.

Потом я благополучно вернулась домой, где за время моего отсутствия ничего не изменилось, чтобы немного отдохнуть и подкрепиться. Вместо обеда я достала из холодильника упаковку каких-то крекеров и устроилась на террасе, куда притащила еще и пару банок пива из холодильника. Ужасно хотелось позвонить моему драгоценному и поделиться впечатлениями, но я прекрасно знала, что делать этого не стоит. Достаточно было того, что он сам мне вчера позвонил: редкий знак внимания, который следовало ценить по достоинству и судьбу понапрасну не искушать. Проще говоря, звонить самой было боязно.

«Почему же все-таки я откровенно побаиваюсь Олега?» – задалась я вопросом, о которого несколько месяцев нашего романа всячески пыталась уйти. А действительно, почему? Молодой, респектабельный бизнесмен, женатый, конечно, но не бывает же людей без недостатков! Любому другому я бы звонила, не задумываясь, как только бы мне захотелось услышать его голос. И уж ни от кого бы не потерпела таких исчезновений-появлений, которыми меня «радовал» мой возлюбленный. Тогда откуда этот холодок внутри, который появляется каждый раз, когда я пытаюсь проявить самостоятельность и нарушить неписаные правила?